Будь собой. Прочие роли уже заняты. О. Уайлд
У меня точно весна.
Когда он цветёт белозубой шальной улыбкой,
У неё перебои с поставками кислорода.
Всё плывёт в золотистой, дурманной от счастья дымке,
Мозг сигнал "аварийкой" даёт об утере свободы.
У него такие же ямочки, как у Сэма Клафлина,
И глаза вечно молодого морского бога.
Она очень-очень старается жить по правилам,
Но теряется, когда он стоит у её порога.
Ей не верится до конца, что мир дарит сказку.
Что он в самом деле так ласков и осторожен.
Но, сминая весь список своих же циничных подсказок,
Точно знает, что этот уже поселился под кожей.
Ей смешно с ним держаться за руки у подъезда,
Находить от него "Love Is" в карманах одежды...
...На плите остывает забытая медная джезва.
Двое рядом. От них пахнет кофе, теплом...и надеждой.
Когда он цветёт белозубой шальной улыбкой,
У неё перебои с поставками кислорода.
Всё плывёт в золотистой, дурманной от счастья дымке,
Мозг сигнал "аварийкой" даёт об утере свободы.
У него такие же ямочки, как у Сэма Клафлина,
И глаза вечно молодого морского бога.
Она очень-очень старается жить по правилам,
Но теряется, когда он стоит у её порога.
Ей не верится до конца, что мир дарит сказку.
Что он в самом деле так ласков и осторожен.
Но, сминая весь список своих же циничных подсказок,
Точно знает, что этот уже поселился под кожей.
Ей смешно с ним держаться за руки у подъезда,
Находить от него "Love Is" в карманах одежды...
...На плите остывает забытая медная джезва.
Двое рядом. От них пахнет кофе, теплом...и надеждой.