Не читайте, не надо. Просто горячка. Полночный бред.Каждый человек на самом деле обнажён. И его мягкое тельце настолько чувствительно, что болезненно реагирует на любой тычок. Внешне можно оставаться совершенно спокойным, даже безразличным, но внутри будет больно, очень больно. А уж если уколол человек, который тебе дорог, то на этом незащищённом теле появится настоящая открытая рана, и кровь будет так трудно остановить! Перед глазами поплывёт туман, и губы сами будут шептать: "За что?", и пальцы, окрашенные в алый цвет, будут пытаться зажать рану. Только без особого успеха. Пройдёт время, и рана эта заживёт сама. Останется только шрам, словно в напоминание, в назидание: "Берегись! Не верь! Не доверяйся!" Иногда этот шрам будет саднить, заставляя вспоминать, как острие злых слов/безразличия/насмешки — нужное подчеркнуть — вонзалось в столь любимое и тщательно оберегаемое внутреннее "я", легко вспарывая построенную его хозяином защиту. И тогда захочется выть от тоски, совсем как в тот миг, когда радостная беспечность сменилась непониманием, а потом — ужасом...
Именно такие эмоции, да. Я как раз сейчас их испытала, моему обнажённому "я" снова досталось. От тебя. И от этого только хуже.
Ты обижен на меня. Я даже догадываюсь, за что. С твоей точки зрения, я предала героя, поддавшись давлению толпы. Ты обижен. Ты говоришь со мной подчёркнуто-вежливо, надев лучшую из своих снисходительных улыбок. Постороннему может даже показаться, что всё у нас как обычно, и ты просто чуть насмешливо говоришь с наивной девочкой, которая готова отдать тебе всё своё тепло, лишь бы не было тебе плохо. Ты вообще всегда с потрясающей лёгкостью играешь роль. Но эта твоя холодная галантность, эта дурацкая улыбка, кривящая твои изумительно красивые губы — они мне подсказывают, что что-то не так. И я чувствую удар, резкий, совершенно неожиданный. В твоих глазах безразличие. Я допустила ошибку. Не желая того, обидела тебя. И потеряла. Потому что простить всё, что угодно, ты можешь лишь одному человеку... И этот человек не я.